Вадим Леднев - Выстрел в водопад [СИ]

Так вот... Сорок восемь часов уже давно прошли. Даже если бы у меня еще оставалось тело, воссоединять его с разумом никто бы уже не стал. А поскольку его нет... - из кресла показались его руки, которыми он сокрушенно развел в воздухе, - тут и разговаривать не о чем. Ты, надеюсь, поняла, какой расклад мне предлагаешь? Или я или твои товарищи. И что я должен выбрать?

- И совсем ничего нельзя придумать? - Майя говорила это, а у самой голова закружилась от обрушившейся на нее снежной лавины безнадежности. Как все просто. И как нелепо. Все зря. Зря шла, зря мучалась, зря страдала. Им не выжить...

- Кому им? - поинтересовался из кресла Навигатор. - Ты выживешь гарантированно.

Носилки были одни. Две алюминиевые трубы с брезентом. Ими завладели Егор с Борисом. Поскольку носить тела на носилках гораздо сподручней, эта парочка ускакала далеко вперед. За ними вприпрыжку бежал Женька, а сзади отстав на два пролета, сопели Семенов с Ильей. Сперва, они пытались нести Марека, за руки за ноги, но только мешались друг другу. Семенов плюнул и взвалил его на плечи, велев Илье помогать Федору, который с трудом преодолев пару пролетов, сел на ступеньки и больше не мог подняться. Илья кое-как поднял его, подпер плечом, после чего они смогли продолжить спуск.

На первом этаже они встретили возвращающихся Егора с Борисом. Следом пыхтел подгоняющий их Семенов. Глянув на Илью, он бросил:

- Быстрей, быстрей! - после чего вся троица устремилась наверх, а Илья проклиная в душе своего неуклюжего спутника, чуть ли не волоком стащил его ко входу в подвальные помещения. Там он велел ему ползти дальше самостоятельно, а сам устремился следом за товарищами.

Он не побежал боковым проходом, а, стремясь сократить время, бросился через центральный. В результате, поскользнувшись в маслянистой луже от какого-то растворителя, который сам же и разлил здесь пару часов назад, он со всего маху рухнул на ступени, стукнувшись при этом виском. Когда спустя несколько минут он пришел в себя и попытался встать, понял, что не может. На правой ноге, словно выросло еще одно колено, такая там вскочила гематома. Нога не гнулась и вообще никак не чувствовалась.

В это время смерч достиг здания Института.

Сперва Илья почувствовал, как изменилось давление - уши кольнула острая боль, потом в голове стрельнуло. Одно за другим, стали вылетать из рам стекла. Их колкий звон заполнил все пространство вокруг. В помещение ворвался ветер. Его завывание быстро переросло в низкий рев авиационных турбин. Изменился сам воздух. Он словно стал плотнее, наполнившись пылью и песком. По полу покатились пустые бутылки, полетела бумага, тряпки и прочая мелкая дрянь. Затем здание задрожало.

Это было страшно.

Это было не просто страшно, это было ужасно.

Однажды в раннем детстве Илья был у своей тетушки в Казахстане, и там попал в землетрясение. С тех пор в самых страшных снах ему вспоминался эта жуткая дрожь земли, сопровождавшаяся идущим отовсюду гулом.

Чудовищная воронка, которая к тому времени достигла километра в диаметре, все сильнее наползала на институт, заглатывая его, словно анаконда кролика.

Илья, забыв про боль, поднялся, держась за перила. Он не мог решить, что же ему делать? Идти наверх помогать товарищам? Но там ли они? Или же успели спуститься по боковым лестницам? Кроме того, все его существо противилось этому. Хотелось упасть, заползти в какую-нибудь щель. Поглубже. Подальше от этого нестерпимого рева, от, все усиливающихся, воздушных потоков. Сорвавшийся с потолка огромный кусок штукатурки, разорвался, как бомба, сбив его с ног. С отчаянными проклятиями, Илья кубарем скатился в подвал.

- Ты думаешь, меня это утешит? - Майя нервно мерила шагами рубку.

- Будь добра, не мельтеши перед глазами, - Навигатор недовольно поморщился, - меня, кстати, зовут Анатоль...

- Очень приятно, - машинально буркнула девушка, - а я, Майя... да ты наверно в курсе.

- В курсе, - согласился Анатоль. - Значит, не утешит? Нет? - он сделал неуловимое движение, и кресло отпустило его. Подошел вплотную, взял ее за запястья.

- Люди на плато погибнут... рано или поздно... но, пока жив хоть один, на существовании хронокапсулы это никак не отразится, Амата сможет предотвратить запуск программы самоуничтожения.

- И этот человек... я? - Майя снова увидела его лицо совсем близко, сейчас оно казалось безобразной восковой маской. - Значит, не поможешь? Да ты знаешь, чего нам стоили все эти дни? Каждый день - смерть. Последняя надежда была на меня, на вас... Все умрут... как ты там сказал? Рано или поздно?

- Не впадай в истерику, - он слегка встряхнул ее, - мне жаль... правда... Но вопрос стоит так - или я, или они...

- Подожди! - встрепенулась Майя. - А если они придут сюда, ты им поможешь? У меня была рация, мы можем их вызвать! Это же выход! Не надо вызывать спасателей, просто помоги им как мне!

- Да ты в своем ли уме, девочка? Отсюда до них, около пятидесяти ваших метрических километров. Как же они доберутся, да еще с тремя неходячими на руках? Или может неходячих с собой не брать? - увидев, как исказилось при этих словах лицо Майи, он усмехнулся. - Впрочем, я пошутил. Они в любом случае не смогут сюда добраться. Скажу тебе по секрету, за то время что вы здесь, вы успели вызвать серьезное антропоморфное возмущение.

- Не понимаю, о чем ты говоришь, но выход же всегда есть, ну, пожалуйста, - взмолилась она уже совсем жалко и униженно.

- Давай подумаем вместе. Что мне могут предложить? Да и нужно ли мне это? Мое нынешнее состояние меня уже не удручает. Здесь есть все, что только можно пожелать, и даже больше. И, кстати, ты бы тоже могла получить несоизмеримо больше, чем имеешь, - его тихий голос был проникновенно убедителен, каждое слово звучало весомо, - Твое биологическое тело никогда не будет испытывать боли. Болезни станут ему не страшны. Вечности, конечно, я тебе не могу обещать. Возможности Аматы не безграничны. Еще тебе будут доступны знания. Все то, что собиралось веками до твоего рождения и после. Это ли не ценнейшее сокровище?

- Зачем мне все это? - глухо сказала Майя, - Жить, зная, что все умерли...

- Что ж, - словно змей-искуситель, Анатоль зашел ей за спину, вкрадчивый голос его раздавался у самого уха, - попробуй посмотреть на это с другой точки зрения. Если ты не в силах ничего изменить - довольствуйся тем, что есть и живи счастливо. А остальное моя забота.

Майя будто и не услышала эти слова. Пытаясь ухватить мелькнувшую мысль, она, прищурив глаза, задумчиво покусывала губы.

- Значит, я тебе нужна, чтобы не запустился механизм самоуничтожения? - она развернулась к нему лицом.